Обмен электронных валют по самому выгодному курсу!
 


Kurbetsoft
Доступно в Google PlayОдержимость конфиденциальностью в Интернете

Одержимость конфиденциальностью в Интернете

Все началось с радикальных “шифропанков”, которые хотели уничтожить государство. Теперь это – актуальная тема для каждого пользователя Facebook. Попробуем разобраться, как понятие частной жизни в Интернете получило такое развитие, и куда оно нас приведет в дальнейшем.

Вспомните, что было всего лишь пять или десять лет назад. Вы когда-нибудь задумывались о своих данных, о своем цифровом следе, об АНБ или о том, что случилось с вашими постами в социальных сетях? Сомневаюсь, даже если вы и занимались многим из всего этого онлайн. Вопрос конфиденциальности в Интернете не был чем-то, о чем многие из нас особо задумывались.

В последние пару недель несколько событий продемонстрировали насколько все изменилось. В начале месяца Конгресс США принял “закон Свободы” (Закон США “Об объединении и укреплении государства путём соблюдения прав человека, прекращения сбора персональных данных, передаваемых по сетям электросвязи, запрета на отслеживание перемещения граждан и отмены упрощённого порядка получения ордеров на сбор такой информации органами национальной безопасности США”). Он устанавливает границы объема данных, собираемых об американских гражданах Агентством Национальной Безопасности, что многие защитники частной жизни считали невозможным. На прошлой неделе Дэвид Андерсон опубликовал независимый обзор следственных полномочий британского правительства, что само по себе уже хорошо, и сделал более 100 рекомендаций о том, как сделать наблюдения за пользователями проще, прозрачнее и законодательно контролируемым. Возможно еще более удивительным, хотя и оставшимся мало освещенным в прессе, явилось решение Facebook позволить пользователям посылать зашифрованные сообщения на своем сервисе обмена сообщениями.

Все это, конечно же, обусловлено растущей озабоченностью общественности. По данным проведенного компанией Deloitte соцопроса 2014 Deloitte Data Nation survey, 24% жителей Великобритании не доверяют организациям, располагающим их персональными данными. Недавнее исследование, проведенное моим мозговым центром Демос, выявило половину молодых людей, заявивших, что они либо крайне, либо очень озабочены  “их частной жизнью в сети” – больше, чем вопросами экологии, миграции, уклонения от уплаты налогов, или членством в ЕС. Появляется все больше людей, использующих различные инструменты и технологии в целях “соскрытия следов” своей активности в сети, особенно после того, как Эдвард Сноуден “дунул в свисток”.

Конфиденциальность в Интернете вызывает сильную политическую и социальную озабоченность. При этом, очень немногие люди знают о её истоках. Надежда на то, что современное криптографическое программное обеспечение сможет изменить общество, возникла еще в 1990-х годах у Калифорнийских “шифропанков” (комбинация слов “шифр” и “киберпанки”). Они были радикальными либертарианцами и энтузиастами компьютерных технологий, разделяющими убеждения в способности технологий воздействовать на политику и общество. Но в то время как многие либералы Западного побережья чествовали рассвет новой несущей освобождение электронной эры, эти шифропанки заметили, что сетевые вычисления могут с такой же вероятностью провозгласить золотой век государственной слежки и контроля. Они все считали, что главным политическим вопросом дня был вопрос о том, будут ли правительства стран мира использовать Интернет для подавления свободы личности и посягательства на частную жизнь посредством цифрового видеонаблюдения, или же независимые индивидуумы подорвут и даже уничтожат государство с помощью разрушительных средств, обещанных цифровыми технологиями.

На их первом митинге, Тим Мэй, считавшийся тогда лидером группы, изложил его видение взволнованной группе бунтарски настроенных, с волосами, завитыми в “конский хвост”,  двадцати- и тридцатилетних молодых людей. Мэй утверждал, что если правительство не может нас мониторить и следить за нами, оно не сможет и управлять нами; но, к счастью, благодаря современным компьютерным технологиям, свободу личности может гарантировать что-то более надежное, чем созданные человечеством законы: нерушимые законы математики и физики, реализованные в программном обеспечении, которое невозможно удалить. “Политика никогда никому не давала и не даст долговременную свободу“, писал Мэй в 1993 году. Но это могут компьютерные системы. И, как утверждал Мэй, для этого необходимо новое программное обеспечение, которое поможет простым людям оставаться недосягаемыми для правительственной слежки.

Группа быстро выросла до сотни подписчиков, которые вскоре стали ежедневно рассылать свои посты по специально сформированному списку рассылки: они обменивались мнениями, обсуждали события, предложения и тестировали шифры. Этот замечательный круг людей предсказал, разработал и изобрел почти каждый метод, применяемый в настоящее время компьютерными пользователями для ухода от слежки. Тим Мэй предложил, среди прочего, такие методы, как стойкие к цензуре криптовалюты, инструменты, позволяющий анонимный браузинг и идею нерегулируемого рынка, который он назвал “BlackNet”, где можно было бы всё купить и продать, не будучи отслеженным – за двадцать лет до появлени пресловутого Silk Road.

Наконец, они также надеялись, что их усилия в конечном итоге приведут к экономической, политической и социальной революции. В 1994 Мэй опубликовал Cyphernomicon – манифест шифропанковского мировоззрения – в список рассылки . В нем он разъяснил:

“Многие из нас настроены откровенно анти-демократически и надеются использовать шифрование для подрыва так называемых демократических правительств мира”.

В целом, шифропанки были стойкими либертарианцами и верили, что в большинстве своем решения, затрагивающие свободу личности, формировались волеизъявлением демократических правительств. Шифропанки видели выход из этой ситуации в обеспечении конфиденциальности в Интернете. (Джулиан Ассанж был включен в список рассылки в конце 1993 или начале 1994 года).

Конечно, не каждый, кто беспокоился о конфиденциальности в Интернете, разделял мнение шифропанков о том, что конфиденциальность дает путь для низвержения правительств. Каждый раз, когда правительства, особенно правительство США, перегибали в своих попытках шпионить за гражданами, новые движения и организации присоединялись к борьбе. И в течение 1990-х и 2000-х годов конфиденциальность в Интернете начала медленно входить в периферийное зрение людей как нечто, о чем стОит беспокоиться.

Но лишь в последние пять лет или около того эта тема переместилась из периферии к центру. Отчасти, благодаря Сноудену. Отчасти, это связано с неустанной работой активистов и журналистов, которые рассказывают о своих опасениях. Но в основном, из-за того, что больше всего времени мы проводим в Интернете, и появляющегося осознания того, что все сведения, которые мы производим, куда-то попадают. В эти дни мы раскрываем огромные объемы цифровой информации о себе: наши банковские реквизиты, любовные истории, выкладываем фотографии на отдыхе; вся наша жизнь – в онлайн. И уже не только правительства заполучают все эти сведения, но также и частные компании. Представьте на минутку: вы когда-нибудь задумывались, почему мы получаем все эти удивительные Интернет-сервисы – Facebook, Twitter, YouTube, Gmail – бесплатно? Я тоже редко думаю об этом, потому что я привык ко всему этому и принимаю это как должное. Но поддержание работы этих платформ стоит очень больших денег: серверное пространство, высококвалифицированные инженеры, команды юристов. Мы платим за все это, но не наличными. Мы расплачиваемся нашими персональными данными и нашей частной жизнью.

Вы, вероятно, не имеете ни малейшего представления, сколько себя вы уже отдали в Интернете, или сколько это стоит для интересующихся вами людей. В среднем за неделю пользователи Facebook загружают двадцать миллиардов единиц контента – фотографии, имена, предпочтения, покупательские привычки и другую интересную информацию. Вы создаете данные даже тогда, когда не осознаете этого, потому что в процессе вашего посещения сайтов, тысячи куки-файлов отслеживают ваши привычки и предпочтения. Смартфоны полны приложений для сбора информации о вашей активности в каждый момент бодрствования и сна. Квинтиллионы – да, безумное количество –  кусочков данных вы генерируете о себе ежегодно.

Растет ощущение, что “они” – компании, правительства, хакеры, любой, кто знает больше о компьютерах, чем вы – завладевают вашими данными и делают с ними то, что вы не позволяли и о чем не догадываетесь.

Вот почему вопрос о конфиденциальности в Интернете сегодня выходит за рамки традиционных политических границ. Грубо говоря, левые опасаются, что осуществляемое государством наблюдение может посягать на право человека на личную жизнь. Правые озабочены тем, сколько еще полномочий прибавится государственной бюрократии. В радикальном либертарианском лагере, многие считают, что анонимность в сети в конечном итоге приведет к свободному обществу без диктата государства. Есть много других, которые не относятся ни к тому, ни к другому лагерю, а просто полагают, что общество только выиграет, если люди будут иметь защищенную сферу личной жизни. Действительно, неловкое перемирие всегда существовало среди сторонников конфиденциальности: между социально-демократическими представителями левого крыла и право-либертарианцами. Я ожидаю, что Дуглас Карсвелл, единственный член парламента от Партии Независимости Соединённого Королевства (UKIP) [выступал за выход из EU] выступит против законопроекта о наблюдении в Интернете так же, как и Джордж Галлоуэй [бывший член парламента, ведущий RT]. Лейбористы Том Уотсон и Тори Дэвид Дэвис могут составить альянс против слежки в Интернете. Я часто задавался вопросом, сколько читателей газеты The Guardian знали, что Ассанж был убежденным либертарианцем – частью группы, презирающей социальное обеспечение и социальные пособия.

Отражением этой новой широкой политической заинтересованности относительно конфиденциальности в Интернете является внушительная группа организаторов кампаний, которые очень эффективно исследовали, лоббировали и оказывали давление на правительства по данному вопросу. Каждый раз, когда сегодняшнее правительство Великобритании предлагает новые законы о наблюдении в Интернете, организации Большой Брат, Частная Жизнь Интернэшнл, Открытые Права, Свобода, Индекс Цензуры и другие активно включаются в работу. Во время принятия коалиционным правительством в 2011 году законопроекта “Об информации, передаваемой по каналам связи” (Communications Data Bill), это “лобби конфиденциальности”, как их иногда называют, неустанно и тщательно изучало законопроект, выискивало недостатки в его положениях и информировало общество о них. Очень мало людей, представляющих другую сторону дебатов, – полиция, спецслужбы или даже общественность – выставляли свои головы над бруствером. В конечном итоге усилия лоббистов пустили законопроект под откос (с большой помощью Ника Клегга и либерал-демократов).

Вместе с этой политической активностью пришла и быстрая победа на технологическом фронте. Сотни активистов-сторонников конфиденциальности  уже работают над созданием хитроумных способов блокировки цензуры и защиты вашей частной жизни в сети. Я думаю, что мы входим в эпоху, когда цензуре становится все труднее, а конфиденциальности все легче. Более важный вопрос – куда нас приведет эта новая одержимость конфиденциальностью в Интернете. Я опрашивал многих из тех, кто старается помогать людям защитить их конфиденциальность в Интернете. Все они вовсе не конспирологи в “шапочках из фольги”. Они видят вопрос конфиденциальности в Интернете как цифровой фронт в битве за свободу личности: необходим отпор Интернет-наблюдению и цензуре, которые, как они считают, стали доминировать в современной жизни онлайн. Их мотивация, как правило, продиктована благими намерениями: желанием помочь людям сохранять в тайне свою частную жизнь в Интернете, поддерживать открытое, не контролируемое третьими лицами, общение.

Я думаю, они немного чрезмерно оптимистичны о том, как эти технологии будут продвигать общество вперед. Технологии всегда сопровождались утопичными, но, как правило, обманчивыми представлениями о том, как они выпрямят “искривлённое древо человеческого развития”. В начале девяностых муссировались утопические идеи о неминуемом скачке человечества вперед, благодаря коммуникациям и доступу к информации. Для некоторых, таки как Джон Перри Барлоу, автор Декларации Независимости Киберпространства (Declaration of the Independence of Cyberspace), этот новый свободный мир может помочь создать справедливые, гуманистичные и либеральные общества – лучшие, чем “гиганты, отягощённые человеческой природой и сталью”. Ни один из них не предсказывал бесконечных кошачьих мемов, глупых картинок о проведенном отпуске, исламистской пропаганды или сетей детской порнографии. Но вам не нужно быть неоконсервативным силовиком, чтобы понять, что серьезные авторы детской порнографии используют шифрование и анонимные браузеры, чтобы быть на шаг впереди закона. Террористические группировки уже давно используют различные типы программного обеспечения для шифрования своей переписки. В частности, ИГИЛ искусно адаптировало инструменты, предназначенными для информаторов, для ухода от слежки и продвижения своей пропаганды по всей сети.

Но, несмотря на эти очевидные проблемы, конфиденциальность во всех её проявлениях несёт очень важную социальную и личностную функцию. Сирийские демократы действительно создают секретные и трудно вычисляемые чаты для координации деятельности. Российские диссиденты действительно используют Tor, чтобы обойти государственную цензуру в сети. Гомосексуалисты на Ближнем Востоке действительно используют шифрование, чтобы избежать стука в дверь от жестоких блюстителей государственной морали. Инструменты, позволяющие скрывать личную информацию – такие, как браузер Tor, оказывают чрезвычайно благотворное влияние на свободу слова во всем мире. Но конфиденциальность важна не только в самых нетерпимых государствах мира. В большинстве демократических обществ конфиденциальность создает сферу свободы личности, что предполагает возможность политического, социального и личностного самовыражения. Устоявшиеся и общепризнанные демократии используют тайное голосование, чтобы люди безпрепятственно и без страха могли выражать свои политические взгляды. Существует множество способов, которыми конфиденциальность способствует свободному выражению. Я, как и многие другие, полагаю, что даже в демократических странах отмечается заметное увеличение числа людей арестованных и привлеченных к ответственности за поступки, являющиеся не более чем оскорбительными, грубыми или неприятными. Это приводит к одной из самых больших опасностей для свободы слова, которой является самоцензура: заставлять себя молчать из опасения, что мы обидим, расстроим кого-то или будем страдать от последствий. Подлинная анонимность предоставляет людям пространство для высказывания их мыслей, расширения границ, и таким образом движет общество вперед.

С политической или технологической точки зрения, но мы беспокоимся о конфиденциальности больше, чем десять лет назад, и мы не собираемся останавливаться. Это означает больше конфиденциальности для защиты от диктатуры, рекламодателей, коллекторов, агентов и сыщиков, куки-файлов, полиции и хакеров. Отличные новости для свободы личности и демократии, ровно как и для тех, кто хочет просматривать детскую порнографию. В результате не будет выигрыша той или другой стороны, здесь выиграют обе.

Если применить тему нарушения конфеденциальности и вторжения в частную жизнь к российским реалиям,

Центр видеонаблюдения, куда передаются изображения с видеокамер, установленных у входа в подъезды, в холлах жилых домов и на улицах. Первый такой центр открылся в Басманном районе ЦАО. Москва, 13 апреля 2007 года <br>Фото: Антон Тушин / ТАСС / Scanpix / LETA

Центр видеонаблюдения, куда передаются изображения с видеокамер, установленных у входа в подъезды, в холлах жилых домов и на улицах. Первый такой центр открылся в Басманном районе ЦАО. Москва, 13 апреля 2007 года
Фото: Антон Тушин / ТАСС / Scanpix / LETA

то в 2016 российский российский стартап N-Tech.Lab разработал технологию распознавания лиц, на основе которой повилось приложение FindFace, позволяющее сфотографировать человека на улице, а потом по сделанному фото найти его аккаунт во «ВКонтакте» (прим. ред.: зарубежные соц.сети пока не предоставляют данные пользователей разработчикам сторонних приложений). С его помощью делают арт-проекты или травят женщин, снимающихся в порно. С помощью алгоритмов, работающих на основе нейронной сети, можно идентифицировать любого человека на любом фото- и видеоизображении, организовав таким образом почти круглосуточную незаметную слежку за кем угодно, везде где установлены камеры. Летом 2016 правительство Москвы и правоохранительные органы собирались начать использовать FaceN в своих целях в самом скором времени.

 

Московские власти не раз пытались реконструировать систему видеонаблюдения. В 2013 году они тестировали специальный телевизионный канал, по которому за подъездами и дворами могли следить сами жители. Тогда доступ к камерам получили жители района Коньково. Заместитель руководителя Департамента информационных технологий тогда рассказывал:

«Камеры — не удар по личной свободе, Большой Брат, маленький брат… Камеры — элемент, который позволяет сделать жизнь в городе спокойнее».

Примерно тогда же активист, называющий себя Русским Котом, рассуждал в своем блоге о «тактике и стратегии революции борьбы», которая заключалась в уничтожении камер с помощью краски, клея, целлофановых пакетов, кувалды, огнестрельного оружия и арбалета. Менее радикальные граждане, чтобы спрятаться от камер, используют специальные прически и маски.

 

Источник: The Telegraph, Meduza




[vkontakte] [facebook] [twitter] [odnoklassniki] [mail.ru] [livejournal]

Каталог сайтов