Патовая ситуация для соцсетей в РФ: как власти борются с цензурой методами цензуры
1 февраля вступили в силу поправки в законодательство РФ, регулирующие распространение информации в социальных сетях. Они обязали владельцев таких сетей контролировать пользовательский контент и фактически заниматься цензурой.
Для компаний это означает колоссальные затраты на инструменты модерации, но даже если они готовы к этому, риск нарушить крайне размытые правила все равно сохранится, говорят эксперты.
Подробнее о новых российских реалиях специально для ForkLog рассказали партнер юридической фирмы Digital Rights Center Михаил Третьяк и юрист Никита Истомин.
Власти РФ пытаются законодательно обязать социальные сети блокировать нежелательный контент. От владельцев этих компаний реализация требований потребует колоссальных затрат — неясно, готовы ли они пойти на них ради российского рынка.
Параллельно власти пытаются запретить социальным сетям блокировать «общественно значимую информацию», но законодательство такого понятия не содержит. Это открывает регуляторам возможности для широкой трактовки нормы.
Запутанные требования осложняют жизнь и отечественным IT-компаниям.
Очередной этап развития государственного регулирования интернета в России имеет двустороннюю направленность.
С одной стороны, Роскомнадзор требует снятия блокировок с учетных записей, публикующих политический контент в Instagram, а также с аккаунтов российских СМИ и их видеоматериалов на YouTube.
С другой стороны, с 10 марта Роскомнадзор приступил к замедлению Twitter за неисполнение требований недавно вступивших в силу поправок к Федеральному закону от 27 июля 2006 года №149-ФЗ «Об информации, информационных технологиях и о защите информации».
Речь идет о введении Федеральным законом от 30 декабря 2020 года №530-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» статьи 10.6 «Особенности распространения информации в социальных сетях», вступившей в силу 1 февраля 2021 года.
В указанной статье содержится определение социальной сети, которому Twitter, как не трудно догадаться, полностью соответствует.
Если приводить это определение в сокращенном виде, то под него подпадают любые онлайн-сервисы, соответствующие следующим критериям:
обладают функциями создания личных страниц пользователей и обмена информации;
доступны на государственном языке и на языках народов РФ;
через сервисы может распространяться реклама, направленная на потребителей на территории РФ;
доступ к каждому подобному сервису в течение суток с территории РФ осуществляет более 500 тысяч пользователей.
Владельцев социальных сетей де-юре и де-факто обязывают осуществлять полный контроль над информацией, распространяемой пользователями. Статья 10.6 устанавливает в общих формулировках обязанность владельца (а на самом деле — оператора) соцсети не допускать ее использование с целью:
совершения преступлений;
разглашения охраняемой законом информации;
распространения информации с публичными призывами к терроризму или оправдывающей его, экстремистских материалов, пропаганду порнографии, культа насилия и жестокости, а также содержащей нецензурную брань.
Под охраняемой законом информацией имеются в виду государственная, коммерческая, профессиональная и прочие тайны, а также те виды информации, распространение которых было ограничено другими федеральными законами задолго до введения этой статьи.
Более подробный список содержится в Перечне сведений конфиденциального характера (утвержден указом президента РФ от 6 марта 1997 года №188). Сюда же относится информация о лицах под государственной защитой.
Однако с 10 января 2021 года вступивший в силу Федеральный закон от 30 декабря 2020 года №515-ФЗ позволит государству ограничивать информацию о госслужащих, их близких, об их имуществе не только в случае угрозы их жизни или здоровью, но и просто в связи с их нахождением на госслужбе. Под это ограничение естественным образом попадает не только сама по себе информация о госслужащих, но и интернет-публикации журналистских расследований о случаях их коррупции.
Более того, вводятся общие обязанности соблюдения запретов и ограничений, установленных законодательством о референдуме и выборах.
Очевидно, что такое положение было включено в текст статьи из-за установленных РКН фактов размещения на Google, YouTube и Facebook политической рекламы накануне выборов (нарушение дня тишины) осенью 2019 года.
И совсем уж общей формулировкой устанавливается обязанность «соблюдать права и законные интересы граждан и организаций, в том числе честь, достоинство и деловую репутацию граждан, деловую репутацию организаций» — положение, которое наверняка будет трактоваться максимально широко.
Помимо вышеупомянутых общих обязанностей не допускать использования соцсетей в определенных целях статья 10.6 обязывает владельцев социальных сетей фактически стать «цензором», самостоятельно осуществлять мониторинг социальных сетей и ограничивать доступ к конкретному перечню информации. К такой информации отнесены:
очевидные противозаконные сведения (например, порнографические материалы с несовершеннолетними, способы совершения самоубийств и призывы к самоубийству, способы и методы производства наркотиков);
достаточно спорные сведения, которые, тем не менее, все чаще и чаще становятся предметом судебных разбирательств в рамках уголовных дел об экстремизме, массовых беспорядках (включая призывы к такого рода деятельности) или административных дел (вовлечение в несанкционированные митинги, оскорбление власти, распространение «фейковых» новостей).
С введением этих ограничений и вступлением в силу поправок, принятых к Федеральному закону от 30 декабря 2020 года №482-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О мерах воздействия на лиц, причастных к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан Российской Федерации», владельцы соцсетей поставлены в очень непростое положение.
Это обусловлено тем, что теперь владелец может быть признан причастным к нарушениям основополагающих прав и свобод человека, прав и свобод граждан РФ в случае ограничения общественно значимой информации на территории Российской Федерации (в том числе сообщений и/или материалов зарегистрированных СМИ).
Основная сложность заключается в единовременном выполнении сразу двух требований: с одной стороны, ограничивать определенные виды информации, а с другой — не ограничивать доступ к общественно значимой информации.
Текущее законодательство определения «общественно значимой информации» не содержит (то есть, к ней может быть отнесена любая информация), а в списке информации к ограничению в некоторых случаях нет конкретики.
Своеобразный парадокс заключается в том, что удаление или запрет на публикацию контента «на всякий случай» во избежание претензий Роскомнадзора (РКН) может вызвать обратный эффект и повлечь за собой такие претензии.
Не вселяет уверенности и непоследовательное правоприменение: есть риск, что, например, материалы одних СМИ, формально подпадающие под категорию информации к ограничению, будут выборочно удалены или доступ к ним ограничит РКН, а материалы других СМИ на те же темы, но поданные иным образом, нет.
К тому же, самим социальным сетям придется не только чаще взаимодействовать с государственным регулятором, но и пересматривать свои процессы модерации и премодерации контента.
В идеальном варианте контент должен проходить автоматическую премодерацию через программный фильтр, после чего какой-либо «спорный» контент может быть одобрен для публикации вручную модератором. Однако создание и совершенствование таких систем автоматической премодерации, как и найм дополнительного штата модераторов, требуют колоссальных затрат.
Существует практика, когда интернет-сервисы блокируют доступ пользователей из некоторых государств, в том числе, для снижения регуляторных рисков, связанных с выполнением требований норм права по обработке персональных данных. В случае с соцсетями, они могут просто настроить IP-фильтры для недопуска пользователей из определенных юрисдикций на свои платформы.
Наконец, некоторые американские интернет-компании не предоставляют услуги лицам, проживающим на территории Крыма, в связи с санкциями. Это означает, что в отношении таких компаний должны приниматься меры по блокировке их ресурсов на территории всей РФ.
Принятые в текущем виде поправки представляют собой палку о двух концах. Они обязывают владельцев социальных сетей заниматься цензурой, но одновременно цензуру в отношении неопределенной «общественно значимой информации» запрещают.
Сказать, что они помогают соблюсти баланс защиты свободы слова и общественной безопасности, нельзя. Эти поправки определенно осложняют дальнейшее соблюдение требований российского законодательства, в первую очередь — отечественными представителями IT-сектора, которых уже второй год безуспешно пытается поддержать государство.
Подписывайтесь на новости ForkLog в Telegram: ForkLog Feed — вся лента новостей, ForkLog — самые важные новости, инфографика и мнения.